Во вводной Истории я упомянул, что Void — дистр широко известный, хоть и в узком кругу. Однако не уточнил, что широта его известности обратно коррелирует с диаметром этого круга, асимптотически приближающегося к точке (сингулярности?).
О квинтэссенции вообще
«Что, собственно, и создало сюжет» Истории, в которой из Void’а извлекается вся квинтэссенция. Да, официально он именуется Void Linux, а не Void GNU/Linux. И это был первый кусочек квинтэссенции, который я (для себя) извлёк из этого дистра.
Согласно великим мыслителям прошлого (и примкнувшему к ним Люку Бессону), квинтэссенция — это некий «пятый элемент», извлекаемый из четырёх других. Почему так и называется эта «штука, философская вполна».
Я не силён в философии, и никак не мог понять, сколько я должен извлечь таких элементов из дистрибутива Void, чтобы получить элемент пятый, то есть искомую его квинтэссенцию. А ведь Парацельс, не менее великий извлекатель квинтэссенции, нежели сам Алькофрибас Назье (aka Франсуа Рабле), отнюдь не ограничивал из количества цифрой «четыре».
И потому я решил действовать по завету Буонопарте, Наполеоне, известного: ввязаться в счёт, а там будет видно.
И оказывается, что счёт я, того не зная, уже размочил, да не сейчас, а в 15-м веке… пардон, году. Когда, при первом знакомстве с Void’ом, обратил внимание на то, что он Linux, а не GNU/Linux. Но это уже достояние истории, а История про историю Void’а будет своевременно (или, как обычно, несколько позже). А с точки зрения актуального Void’а следующий по счёту элемент — Независимость
Независимость: из чего она состоит?
Этот элемент извлёк не я, а скорее Distrowatch (или некто неизвестный, пожелавший остаться неизвестным). Я лишь выделил его и некоторый другие (очень немногие), из толпы дистров, называющих себя независимыми из-за плохой памяти или ложной скромности. А также предположил, что причина — неудачность термина, и речь должна идти о степени оригинальности. Но, как говорится, «умерла — так умерла…» И не мне менять заветы старины Оккама: оставить придумыванин сущностей богу, в оторого он верил.
Независимыми принято называть дистры, которые не происходят напрямую от трёх доныне доживших отцов мировога дистроения (Slackware, Debian, Red Hat): в графе Based on анкеты Дистручёта у них так и стоит — Independent.
На сегодняшний день, Вт 05 дек 2023 22:36:44 MSK, таких дистров, за вычетом BSB-систем и прочих не Linux’ов, — 44 штуки. Разумеется, среди них — перечисленные выше отцы-основатели, в силу того, что каждый из них происходит сам от себя. Остальные же имена принадлежат дистрам, происхождение которых забыли, или о нём стесняются говорить в слух. Или связи которых были столь беспорядочны, что в них и Сванте Паабе не разобрался бы. Но самое смешное — в этом зоопарке случайно находятся дистры, независимые (почти) по всем статьям, и разработанные уже в этом тысячелетии. Среди них — Void.
Чем же оригинальнальным может удивить Void сегодня, через 30 лет после начала дистроения? Когда, казалось бы, все разумные решения были реализованы, и все неразумные, но представимые — тоже. Меня Void удивил, причём дважды: при первом знакомстве, в 15-м, и сейчас, осенью 23-года.
На заре дистроения de facto сложился набор параметров, которые присущи (или должны быть присущи) linux-системе, чтобы называться самостоятельным дистрибутивом, и по которым можно прикидывать (не более того!) степень его оригинальности. Параметры это менялись, менялась значимость отдельных из них, но в основе своей их список оставался более или менее постоянным, включая:
- инсталлятор;
- систему управления пакетами;
- репозитории;
- систему инициализации.
Тут я прервался, чтобы вспомнить слова, которые сказал «наше фсио»: Ай да Лёха! Ай да сукин сын!
А порадовавшись самому себе, начал по быстрому сочинять…
…нечто вместо заключения
Каковое представляло нечто вроде вступления к Истории про Void и его квинтэссенцию
Так, тихо и незаметно, из некоей Независимости (неизвестно от чего и за каким зелёным) извлеклись четыре элемента, которые могли бы составить квинтэссенцию практически любого дистра (по крайней мере, из числа интересных для меня).
Оставалось только приложить эти четыре элемента к Void’у, чтобы получить требуемую мне по сюжету Историю, которой я уже до того дал условное (и неуклюжее) название: что надо знать о современном Void’е. Но слово квинтэссенция мне понравилось больше: оно не менее богатое, чем то, что знала культурная девушка Фима Собак, да в тому же ещё и приличное. И я решил сохранить его в названии следующей истории на озвученную тему.
